Из книги " Жизнь и Учение О.М. Айванхова" - Джорджа Фейерштейна

В Индии Айванхов посетил Ашрам Рамана Махарши, где он был признан в качестве Учителя Запада и был, приветствуем учениками Рамана. Ему без колебаний была оказана редкая честь - медитировать в комнате Раманы, которую теперь воспринимают как храм. Рамана Махарши - Махарши означает "великий пророк" - был одним из величайших мудрецов современной Индии. Хотя Рамана Махарши скончался в 1950 году в возрасте 71 года, в его уединённой обители ощущалось духовное присутствие мудреца, особенно в его комнате, которую постоянно обслуживали его ученики. Айванхов упоминал, что почувствовал там присутствие Раманы.
Имя Раманы стало известно благодаря Полу Брэнтону, самому первому инициатору диалога между Востоком и Западом. Случай свёл Айванхова с Брайтоном, и он был рад возможности провести время в его обществе, в своём саду в Бонфене. Брэнтон высказал намерение написать об Айванхове, но вскоре после этой встречи, в 1981 году он умер.

Приятной была и встреча с Нимкароли Баба. В то время Нимкароли вёл затворническую жизнь, но он послал одного из учеников к Айванхову с сообщением о том, что собирается посетить его. В конце концов они провели вместе несколько дней. Именно Нимкароли признал учительство Айванхова, дав ему почётное имя Омраама. Это имя составлено из двух известных санскритских мантр или обладающих могуществом слов - ОМ и РАМ. Первое является самой священной мантрой индусов: оно символизирует Абсолют, или само Божественное начало. Слог Рам, который был . передан на французский язык как раам, чтобы сохранить правильное произношение, является мантрой, обозначающей стихию огня.
Мы уже видели связь Айванхова с огнём. Его связь с солнцем отражается в слоге ОМ, который представляет собой название всепроникающего духовного света, проявлением и символом которого в физическом мире является солнце. Айванхов дал такое объяснение своему Посвященческому имени:
"Впрочем имя. Которое мне дали в Индии, ОМРААМ, соответствует двум этим процессам "Solve" и "Coaguia": ОМ всё растворяет и делает тонким, а РААМ всё материализует, конкретизирует. Таким образом имя ОМРААМ - это символ всего процесса конкретизации: невидимой, неотделимой идеи, которая должна воплотиться на земле, чтобы весь мир мог её увидеть, её коснуться.

В Калькутте Айванхов встретился с Анандой Майи Ма. Десятки тысяч индусов считают её воплощением Божественной Матери....

В Центре Рамакришна Айванхов встретился со знаменитым Свами Шивананда из Ришикеша, бывшим врачом, который отказался от своей профессии, чтобы стать целителем человеческих сердец. К сожалению, мы ничего не знаем об этой встрече.

В Бомбее Айванхов.нанёс визит Свами Нитьянанда, гуру всемирно известного Свами Муктананда, умершего в 1983 году. Свами сидел в окружении своих учеников, на нём была только набедренная повязка. Увидев Айванхова, он углубился в долгую медитацию с закрытыми глазами. Когда он их открыл, то на хорошем английском языке обратился к Айванхову с такими словами: "Ему были дарованы чистое сердце, душевный покой и большие способности". Затем Нитьянанда произнёс имя известного в прошлом индусского мудреца, пояснив, что Айванхов является реинкарнацией этого великого йога. Возможно, это был тот же мудрец, который написал также много санскритских книг. Однажды Пётр Донов - заметил своему ученику, что когда-то очень давно он, Айванхов, написал в Индии книги, которые он снова откроет. Айванхов никогда не упоминал имени этого мудреца.
Однако большую часть времени в Индии Айванхов проводил в одиночестве, медитируя в тишине уединённых мест или храмов. Таким способом он мог без помех войти в контакт с невидимым миром.

Течение жизни великих магов наполнено не столько отработкой собственной кармы, сколько работой по обеспечению духовного благополучия всех существ на этой планете. Нам, постоянно погружённым в свои собственные дилеммы и лихорадочные планы, очень трудно вообразить подобное состояние. Мы имеемочень смутное представление о характере работы, выполняемой молчаливыми мудрецами. Мы стремимся увидеть только их внешние действия, а потом быстро составляем себе мнение о них.

Люди Запада и индийцы, находившиеся под влиянием западного стиля воспитания, обычно критиковали мудрецов Индии. Их видимая пассивность и молчание воспринимались как безразличие и даже может быть как лень, что непростительно, принимая во внимание тяжёлую экономическую ситуацию в Индии.
Однако подобные критики забывают, ЧТО мудрецы должны выполнять вполне определённые индивидуальные задачи. Далеко не каждый мудрец является политическим деятелем, как Махатма Ганди, или философом, как Шри Ауробиндо. Другие, как, например Рамана Махарнш, имеют назначение просто присутствовать - убедительный символ духовной действенности молчания и мощный канал божественного света. Не каждому просветлённому адепту предназначено быть учителем. Немногим выпадает судьба Посвященного, которому вверены тысячи жизней, как это было с Омраамом Микаэлем Айванховым.

Быть может, самой важной была встреча Айванхова с легендарным гималайским посвященным Бабаджи. Сначала он встретился с последователем великого учителя, носившим имя - Хануман Баба, священников в храме Бабаджи в Найнитале. Повинуясь своему гуру, Хануман дал обет молчания в течение нескольких лет и поэтому общался с Айванховым при помощи грифельной доски, на английском языке. Они провели вместе несколько дней, иногда засиживаясь до двух-трёх часов ночи. Позднее Айванхов дважды встречался с самим Бабаджи, но о том, что произошло между ними, мы никогда не узнаем. Он увиделся с Бабаджи 17 июня в 1959 года, в горах Алмора, где Айванхов жил в доме одного эмигранта-американца.

Там же, в Алморе, он познакомился с уроженцем Германии тибетским ламой Анагарикой Говиндой, умершим в 1985 году. Между Айванховым и ламой возникла большая дружба. По-видимому, Говинда даже провёл для своего друга магический обряд.

Когда в I960 году Айванхов вернулся из Индии, это был другой человек. Перемена была такой глубокой, что это явно отразилось и в его лице. Чтобы приветствовать его возвращение, в Орли прибыло много учеников, и они были поражены его преображением. Вот как один из его учеников не без некоторого пафоса описал этот момент:
"Он здесь. Потрясение! Мы онемели и окаменели от удивления в этот исторический момент. Он совсем другой! Даже нос стал другим! Не было никакого сомнения в том, что он был копией своего Учителя Петра Донова. Он выглядел так, как. по нашим представлениям, выглядят все великие Посвященные мира, подтверждая, что у всех у них одна и та же модель. Ребёнок, которого я держал на руках, сказал: "Это Моисей." Это был Моисей".
Айванхов вернулся в облике ветхозаветного пророка, двойника своего собственного учителя. С этого момента он больше не был братом Микаэлем, теперь это был Омраам Микаэль Айванхов. Скорее чувствуя, чем понимая огромную перемену, произошедшую в нём, его ученики признали в нём учителя, проводника божественного начала, к которому нужно было подходить с величайшим почтением.Всё это время он возражал против того, чтобы ученики обращались к нему как к учителю. Он всегда считал себя таким же, как они, учеником своего собственного учителя. Теперь всё изменилось. Его ученики настаивали на том, чтобы ему воздавалось должное уважение, и в конце концов он согласился на то, чтобы его называли Учителем. Он так объяснял своё нежелание:
"Настоящий Учитель никогда не скажет вам, что он - Учитель, никогда; он даст вам это почувствовать и понять, он не торопится быть признанным. И наоборот, лжеучитель - с того самого момента, когда онзаявляет, что он Учитель - думает только об одном: как заставить окружающих признать его."

Настоящий учитель, говорил он, это тот, кто знает истину, досконально знает и утверждает законы и принципы существования. Он обладает также волей и способностью контролировать свой внутренний мир и использует эту способность только для того, чтобы "проявлять все качества и добродетели бескорыстной любви". И наконец, истинного учителя можно узнать по его бескорыстию.
Бескорыстие - это прежде всего бесконечная любовь, которая, по словам Айванхова, находит своё наивысшее выражение в пределах известной нам вселенной - в солнце. Свет, заметил он однажды, потому такой быстрый, что бескорыстен. И развивая эту мысль, он говорил также: "Идеал ученика - освободиться от всех ограничений, сбросить все путы, чтобы стать подобным свету."

Под ограничениями Айванхов подразумевал преграды, воздвигаемые эго-личностью, которые делают фактически невозможным для обыкновенного человека видение вещей такими, какими они являются в реальности, и не позволяют мыслить, чувствовать и поступать в соответствии с Реальностью.
Учитель, который управляет своим эго, находится в гармонии с Божественным, следовательно его поступки в значительной мере определяются бескорыстной любовью. Его незаинтересованность, бескорыстие настолько безупречны, насколько это возможно в тзарном мире; Единственный элемент эгоизма в этом - заинтересованность учителя в выполнении Божественной воли, в продолжении духовной эволюции существ.

Но, как заметил Айванхов в лекции, прочитанной в июле 1973 года, этот интерес едва ли можно назвать эгоистичным.

Весной 1982 года Айванхов вернулся на три месяца в Индию по приглашению одной женщины индуски. При её содействии он узнал "маленького Бабаджи"( Хайдакханский Бабаджи), святого, который "признал" Айванхова и якобы увидел богинь Дургу и Лакшми, стоящих справа и слева от него, и передавших ему "дар для всех женщин". Он никогда не упоминал, что это был за дар.

НЕОБЫЧНЫЙ УЧИТЕЛЬ

Вернёмся к волросу о том, что такое духовный учитель? В своей лекции в июле 1947 года Айванхов поставил этот неизбежный вопрос. Он заметил, что именно истинные великие учителя преобразуют мир своей проповедью любви и Свободы. Он говорил об их способности высвобождать естественные силы, которые могут вызвать большие разрушения на земле, однако их цель заключается в изменении посредством любви и терпения отдельных людей и общества в целом.
Вскоре после своего возвращения из Индии Айванхов ответил на этот же вопрос снова, значительно углубив его. Он подчеркнул тогда, что учитель - это такой же человек, как и любой другой, во всех отношениях, кроме одного: он тоже испытывает голод и жажду, и раны его кровоточат так же, как у всех. Но что отличает учителя, так это то, что он "достиг совершенного контроля над самим собой" (20). В первую очередь и в наибольшей степени он является господином своей личности.
Одна из первых учениц Айванхова, Фрида Теодози, вспоминала, что она проводила уроки пения с некоторыми из своих соучеников. Однажды она пришла рано, и взгляд её упал на Айванхова* который сидел за столом в саду и завтракал «месте -с некоторыми учениками. Этот вид учителя, занятого таким земным делом, кик еда, сильно поразил её, и ока спокойно пришла к мысли о том, что и учителям надо есть.
Вскоре Айванхов пришёл в её комнату и мягко сказал ей: "Учителю, как и всем остальным, тоже надо есть, пить и спать. Разница в том, что он держит под контролем свои клетки, он отдаёт приказы, и сознание его гораздо шире, вот и всё." 

Поездка в Индию. 11 февраля 1959 г. Микаэль Иванов отправился в Индию, где встретился с рядом Учителей Востока. В течение целого года Иванов находился в этой стране, учился, медитировал, получал различные посвящения.

В Индии брат Микаэль встретился с самым известным Учителем Индии Бабаджи и получил от него свое новое имя - Омраам Микаэль Айванхов.

Первая встреча Иванова с Бабаджи состоялась 17 июня 1959 г. Махааватара Бабаджи, как пишет о нем Парамахамса Йогананда (1983-1952) в книге "Автобиография йога" (М.: Сфера, 1995), сохраняет свою физическую форму несколько столетий, а может и тысячелетий. Если Великие Учителя, такие как Христос и Кришна, выполнив свою особую миссию, оставляют свое тело и уходят с земного плана, то Бабаджи взял на себя труд, который связан с медленным эволюционным развитием человечества в ходе веков, а не с каким-то выдающимся событием в истории. Миссия Бабаджи - помогать пророкам и Учителям. Многие Учителя, пророки и духовно развитые люди хотели бы встретиться с ним, но Бабаджи сам решает, кому явиться, а кому - нет.

Микаэля Иванова о визите к нему Учителя Бабаджи известил доктор Бинду. Великий Бабаджи пригласил Иванова провести какое-то время в его храме в Найнитале в его собственной комнате, куда он обычно не разрешал никому заходить. Там Иванов находился несколько дней в компании единственного жреца храма по имени Хануман Баба. Тот однажды показал Иванову огромный том с изображениями всех Посвященных, которые существовали в течение тысяч лет. Среди этих великих Посвященных было трое, которым удалось в совершенстве достичь всех духовных возможностей. Эта степень совершенства была изображена семью кобрами над их головами.

Позднее, когда Иванов, уже Айванхов, недалеко от Бомбея посетил ашрам йога Нитьянанда Махараджи, тот после долгой медитации сказал об Айванхове: "Чистая душа, в его душе мир и ему даны все возможности!" Затем йог произнес имя великого мудреца, который очень давно жил в лесах Индии. По словам Нитьянанды Махараджи, Айванхов был воплощением этого мудреца. Когда йог назвал имя этого мудреца, то Айванхов вспомнил его образ с семью кобрами над головой.

Наверное, именно потому, что жреца храма Бабаджи звали Хануман Баба, а имя царя обезьян Ханумана в индусском эпосе связано с именем героя Рамой - седьмой аватары бога Вишну, последователи Айванхова и считают, что слово "Омраам" в новом имени Учителя и свидетельствует, что он являлся воплощением Рамы.

Вернувшись из Индии, О.М. Айванхов практически каждый год в мае-июне стал выезжать заграницу с лекциями и беседами, посетив при этом многие страны: Англию (1961), Испанию (1962), Италию, Грецию и Югославию (1964), Германию, Швецию, Голландию (1965), еще раз Италию (1966), США (1967), Израиль (1968), Грецию и Турцию (1969), Цейлон, Гонконг, Японию (1970), Марокко, Египет, Эфиопию и Ливан (1971), Карибские острова и Гаваи (1978), Болгарию и США (1981), Индию, Англию и Шотландию (1982), Норвегию, Швецию и Финляндию (1983), США и Канаду (1984 и 1985).